Неугомонное зло - Страница 42

— Заболела? — хрипло спросил Лайонел, ее коллега, закоренелый курильщик.

— Нет. Я важный свидетель в деле об убийстве. Мне нужно быть на связи, если полиции понадобится взять у меня показания.

После паузы Лайонел спросил:

— Кто-то из твоих знакомых?

Мередит решила, что вопрос относится к жертве. Трудись она в деловых кругах, ее слова были бы восприняты с волнением; коллеги проявляли бы нездоровое любопытство и сочувствовали ей. Лайонел, матерый зубр, поседевший на дипломатической службе, давно привык ко всяким поворотам судьбы и странным происшествиям. Вот почему он первым делом поинтересовался, следует ли утешать саму Мередит, затем выяснил, что конкретно от нее потребуется и, наконец, на какую помощь она может рассчитывать.

— Я ее не знала. Как говорится, оказалась не в то время не в том месте.

— Не повезло! Бери столько дней, сколько понадобится. И держи нас в курсе. — Он хмыкнул: — Тебе характеристика с места работы не требуется?

— Пока нет, — ответила Мередит. — А там — кто знает?

К концу дня она пожалела, что не поехала в Лондон и не отстранилась от всего происходящего. Она думала, что беседовать с ней будет Дэйв Пирс, но показания с нее снимал сержант Стив Прескотт, которого она знала весьма поверхностно. Шумный, дружелюбный гигант заставлял ее бесконечно повторять одно и то же — во всяком случае, ей так показалось. Объяснял он это тем, что она, «возможно, что-нибудь вспомнит». Наконец даже Прескотт понял, что его метод не срабатывает, а свидетельница не только не вспоминает никаких важных подробностей, но вот-вот взбунтуется. Мередит подсунули на подпись распечатку протокола и милостиво разрешили идти домой. Ей так не терпелось поскорее уйти, что она не стала устраивать скандала, заметив, что Прескотт неправильно истолковывает некоторые ее слова. Все же во фразе «Я заметила женскую фигуру» Мередит зачеркнула слово «заметила» и вписала «увидела», но тем и ограничилась. Ее передернуло, когда она снова вспомнила пропитанный кровью шарф Эстер Миллар и ее светлый, остекленевший глаз. Ей показалось, что в конце беседы сержант тоже вздохнул с облегчением.

Алан приехал к ней домой в конце дня; вид у него был утомленный. Они пошли в ее крошечную гостиную и устроились друг напротив друга в разномастных креслах.

— Это никуда не годится! — сказала вдруг Мередит. — Пойдем куда-нибудь и поедим!

— Мы не заказали столик заранее, — возразил Алан тоном человека, который только что нашел тихое место, где можно расслабиться, и которому совсем не хочется никуда отсюда уходить.

— В пятницу не так много народу, как в субботу. Еще нет семи. Я позвоню в «Отдых рыбака».

— Неужели ты не устала… не подавлена? — с тоской спросил он.

— Конечно, устала, — ответила Мередит. — Вся прошлая неделя выдалась очень утомительной и трудной, не говоря уже о сегодняшнем дне. По-моему, нам нужно отвлечься. Если просидим весь вечер у телевизора, нам станет только хуже.

Правда, очутившись в ресторане, Мередит тут же усомнилась в том, что ее предложение было таким удачным, как ей показалось вначале. Мысли Алана витали где-то далеко — скорее всего, он думал о работе. Сама же Мередит никак не могла избавиться от навязчивого образа мертвого тела в церкви; она весь день говорила о своей страшной находке и надеялась, что выход в свет поможет ей хотя бы ненадолго отвлечься. Но от табачного дыма и громких голосов у нее сразу разболелась голова, а от запахов кухни, которые она обычно считала соблазнительными, ее замутило. Она вяло ковырнула вилкой запеченного лосося; Алан тоже почти не прикоснулся к своему стейку в перечной корочке.

Заведение, в которое они приехали, когда-то считалось уютным сельским пабом. Теперешние владельцы задались целью переделать его в модный ресторан; даже названия блюд в меню печатали по-французски. Уже давно сюда не заходил ни один рыбак — ни ради отдыха, ни ради еды. Да и местные жители не заходили посидеть за кружечкой пива. По наблюдениям Мередит, почти все сидевшие в зале, как и они с Аланом, приехали издалека. «Отдых рыбака» славился и кухней, и местоположением. Они ужинали здесь несколько раз и всегда оставались довольны. Однако сегодня обычные чары, видимо, не подействовали.

Ресторан стоял на самом берегу реки Виндраш; из окон открывался вид на долину. К вечеру противоположный берег реки окутал туман, поднявшийся над лугами; его клочья, похожие на венки, вились над водой. В ряби воды отражались декоративные фонарики над входом. Зданию, в котором разместился «Отдых рыбака», было не меньше двухсот лет. Когда сгустились сумерки, белые стены засияли каким-то призрачным светом.

В ресторане было тепло, красиво и во всех отношениях уютно. Если бы не мрачное событие, они провели бы здесь отличный вечер. Сейчас же Мередит и Алан угрюмо молчали, а к заказанным блюдам почти не притронулись.

Наконец Мередит спросила:

— Что тебя сейчас гложет — поиски дома или убийство?

Как она и предполагала, лицо Алана сразу приняло виноватое выражение. Мередит почувствовала угрызения совести. И почему она вечно вот так, рубит сплеча?

— Как ни странно, ни то ни другое, — ответил Алан, поднял голову, посмотрел ей в глаза и отложил нож и вилку. — Наверное, зря, но я все время вспоминаю одно дело, которое вел в Нижнем Стоуви больше двадцати лет назад. Извини! В пятницу вечером положено планировать законные выходные. Ну, а уж думать о работе в свободное время вообще непростительно.

Мередит отодвинула от себя тарелку с лососем и положила руки на столешницу.